[***] (2019)

Проект [***] состоит из живописи и двух графически-текстовых серий и программно не предполагает никаких artist statements, концепций или сопроводительных текстов. Можно только обозначить несколько тегов: цензура, самоцензура, разочарование, побег, параллельное, рожи, смещение пространства.
Частично проект был показан в мае 2019 г. в СПб (Библиотека книжной графики, выставка 404 NOT FOUND), полностью - в июне 2019 г. на совместной выставке с Иваном Дубягой и Андреем Мариным "Эскапист-твист" в Москве (Зверевский центр современного искусства).

Последнее время на всех своих работах я изображаю вот эти два не вполне понятных плана. Один – плоскость, вся записанная лицами, даже, можно сказать, рожами, поскольку они неприятные. Другой – сущности, напоминающие стилизованные сердца на стеблях, с грубо прорисованными глазами и ртом.

Совершенно неясно, что это значит, наверняка это мешает восприятию работ.

Раньше на моих работах были зачастую изображены различные жестокие и противоправные действия. Часто их персонажи убивали друг друга или наносили серьезные травмы всякими доступными способами. Даже если не происходило ничего подобного, герои излучали неблагополучие.

Также я в одном из проектов рисовал представителей правопорядка, занимающихся разными смешными делами, а в других разрисовывал афиши популярных певцов и певиц так, что получалось, что они рекламируют всякую дрянь.

Еще в одном проекте я рисовал животных, которые разными способами убивают людей.

Это не всем нравилось, но, по крайней мере, можно было попытаться вычленить оттуда какое-то относительно внятное высказывание.

Когда непонятно – это намного хуже. Это называется «нарисовал какую-то муйню».

[ставь лайк, если согласен]





Зритель не любит, когда ему неясно, что изображено, даже если не подает вида (если, конечно, перед ним не декоративная абстракция, цель которой – украшать стену).

Я стараюсь поменьше общаться с художниками, но пару раз слышал, как они объясняли свои работы, и это было очень стыдно и смешно. Еще хуже бывает, если кто-то другой пишет к работам пояснительные тексты. Зачастую текст, написанный к одному произведению, можно легко поменять на текст, написанный к другому, и ничего по сути не изменится. И наоборот.

[Как-нибудь приходите на групповую выставку и убедитесь сами]

Я мог бы воспользоваться одним из очевидных способов для того, чтобы рассказать, что это за плоскости, что это за «штуки», что это за хрени изображены на моих новых работах. Хорошо, если объяснение будет соответствовать одной из общепринятых схем, чтобы зритель мог встроить его в свою картину мира.

Ну вот, например, я мог бы сказать, что эти две плоскости – это выражение особенностей психики автора. Пласт с «рожами» – это то неприятное, что я давлю в себе, что заставляет меня совершать мелкие паразитарные движения, почесываться, переминаться с ноги на ногу, прокручивать в голове отвратительные похабные картинки, скрежетать зубами.

А второй пласт (давайте его как-нибудь назовем, например «глисты», но «глисты» это слишком грубо, пусть будут «ветки») – это нездоровое возбуждение, то, что заставляет выпить лишнего, говорить глупости, делать незапланированные поступки.

То, что на бытовом уровне называется демонами, а на самом деле имеет вполне конкретные медицинские основания.

Еще какой-нибудь терминологии психоанализа можно добавить, или просто врачебной, но я ее толком не знаю, а лазать в источники нет времени и желания.

[Еще можно написать о том, что искусство должно заставить задаться каким-то вопросом, задуматься, но так писать - это уже совсем днище]





«Глубоко личные» работы, которые выражают всякие чувства – страх, отчаяние, разбитые сердца, покрошенные в окрошку надежды – это все привычно и понятно. Первую картину автор писал в состоянии глубокой депрессии, вторую – когда его возлюбленной ампутировали руки и ноги, а третью после смерти всех родственников. Хотя, кажется, так уже нельзя, это слишком общие места.

Можно вместо этого объяснить любую работу с социальной или политической точки зрения. Зрителям такое понятно, потому что во всех средствах массовой информации (неважно какой направленности) они сталкиваются с политической повесткой, с соответствующей символикой, люди обсуждают все это между собой, иногда удаляют друг друга из френдленты из-за несовпадения взглядов.

Вообще, достаточно автору высказать свою позицию по какому-нибудь актуальному вопросу, как его работы автоматически становятся ее носителем. Если автор, например, придерживается левых взглядов и, главное, почаще об этом всем сообщает, то автоматически этим качеством наделяется все то, что он делает.

[Сейчас меня, как всегда, обвинят в "правых" или просто верноподданических лоялистских взглядах за то, что я парафиню "левых". Можете не волноваться, я ненавижу всех, и тех, кто за, и тех, кто против, и для кого "наш", и для кого "не наш"]

Это очень удобно! Даже очень хорошо и просто. В моих старых работах часто видели социальное высказывание, это принесло им некоторую относительную популярность. Если автор изображает неприглядные стороны жизни, то он протестует!

Вот и я сейчас я мог бы сказать, что пласт с «рожами» – это коллективное бессознательное граждан, мозги которых промыты пропагандистскими СМИ. А «ветки» – это напротив ростки подлинно человеческого, порождения горячего сердца, противостоящие режиму.

Ну и какую-нибудь цитату ввернуть из Маркса или его последователей.

[И обязательно про искусство, меняющее мир!]






Искать социально-политическое там, где его нет – замечательное занятие! К тому же есть мнение, что оно есть везде. В одном тексте одного из моих любимых рэп-коллективов есть строчка «взял нож – значит политик».

Впрочем, политики так много и она настолько опостылела, что многие наоборот стараются всячески ее сторониться. Доступных вариантов мало. К примеру, помогают частный быт и, конечно же, еда. Поэтому кругом так много пишут про еду, говорят про еду, обсуждают еду и ее едят. Потом разговор опять сбивается на продуктовые санкции и отсутствие денег на продукты питания.

Есть вариант «быть выше» всего этого – политики, еды, денег на продукты, защиты прав.

Можно напустить всякой мистики или, напротив, научной

[этот пробел вызван тем, что неохота идти в копицентр]

фантастики. Некоторые авторы «вдохновляются» (они вообще очень любят вдохновляться) самыми невероятными в своей нелепости вещами – ну там, рунами, или картами Таро, серьезно говорят об этом. Или черными дырами, расширяющимися вселенными, темной материей.

Вот эти самые «ветки» могли бы быть какими-нибудь инопланетными сущностями, с которыми можно выйти на контакт посредством медитации, очистки своего сознания, они научат как жить, чтобы выйти из колеса Сансары, а для этого надо избавиться от «рож», то есть всего наносного, свойственного нынешнему времени Кали-Юги.

Даже великие художники прошлого века всерьез считали, что человек может улететь в космос из собственной комнаты или внутрь картины!

[Христианскую мистику даже не трогаем, как и многое другое]





Можно еще апеллировать к тому, что изображение всех этих сущностей – это чисто пластический опыт. Эксперименты с пространством работы. Так можно спрятаться от любой литературщины, от необходимости объяснений сюжета.

Но мы, во-первых, как уже было сказано, имеем дело не с декоративной абстракцией, а во-вторых, говорить о том, что в двадцать первом веке введение в живописное пространство каких-то дополнительных планов – эксперимент, как мне кажется, крайне самонадеяно и нелепо.

Как, впрочем, и все остальное. Мне давно надоело рисовать персонажей, которые совершают противоправные или еще какие-нибудь действия относительно друг друга. Этих работ слишком много, и не только у меня. Мне давно надоело разрисовывать сорванные афиши. Во-первых, их тоже было слишком много сделано, во-вторых, теперь мне стремно их срывать, я почему-то стал бояться запачкать верхнюю одежду, а также привлечь внимание правоохранительных органов (на самом деле, раньше тоже боялся).

В какой-то момент я заявил, что буду рисовать людей только в виде расчлененки, и сделал большой проект про животных, которые их уничтожают. Зверей рисовать намного труднее, там другой уровень условности, чем в случае с «человечками». Но и таких работ стало слишком много, они еле вместились в целую выставку.

Теперь надо что-то новое придумывать, но появились почему-то эти «рожи» и «ветки».

Есть, кстати, еще одно популярное объяснение всем этим непонятным планам – юмор, ирония! Почему бы и нет, ведь этого было достаточно и в моих предыдущих проектах, их нельзя было воспринимать буквально, всерьез. Вот и тут, наверняка, автор смеется над однобоким восприятием, применяет прием «двойного кодирования» (так в одной статье написали).

[еще теперь бывает постирония]

Ха ха ха ха ха ха ха ха
ха ха
ха ха ха ха ха ха
ха
ха ха ха

ха ха ха





Сейчас в средствах массовой информации, когда надо написать о чем-то таком, упоминание чего нарушает законодательство, часто делают так – в квадратных скобках пишут эвфемизм, например так – [член].

Если эвфемизм подобрать невозможно, то ничего не остается, как написать [***].

Кроме внешних запретов есть еще внутренние запреты, и я имею в виду вовсе не то, что какие-то темы поднимать не принято, или неприлично, или недопустимо в каком-либо обществе. Я имею в виду, что, если задаться каким-то серьезным вопросом и попытаться дать на него ответ, то, скорее всего, и вопрос, и ответ будут всего лишь пошлыми банальностями, которые были сказаны уже сотни раз. Многих это не останавливает, но все ими написанное можно спокойно заменить на [***], мозг делает это автоматически, так же, как почтовый сервис скидывает рекламные письма в папку «спам».

Если я начну говорить о том, что меня по-настоящему волнует, о своих убеждениях, о своих мнениях по каким-либо вопросам, то мне по двум вышеуказанным причинам не останется ничего, кроме как сказать [***].

Мои политические взгляды [***], всем нам необходимо прежде всего [***]. Также меня очень волнует такая проблема, как [***].

Я до сих пор занимаюсь искусством, поскольку [***], это позволяет мне [***]. Этим я хочу сказать [***].

Эта серия называется [***], потому что как же иначе?

Два непонятных плана, с ними как-то уютнее.

[***]
[***]
[***]













Руку обоссал. 87Х85 см. Картон, масло, бумага, смеш. техника.



Банкоматы (то, что вы всегда мечтали сделать) 93Х53 см. Картон, масло, бумага, смеш. техника.



Прыщавый мудак на стуле. 110Х98 см. Картон, масло, бумага, смеш. техника.



Ёлки (вы хотели трэша - вот вам трэш). 109Х44 см. Картон, масло, бумага, смеш. техника.



Сон в уёбищной квартире. 141Х102 см. Картон, масло, бумага, смеш. техника.



Текст-комментарий к картине "Сон в уёбищной квартире".



Мерзкий вид из окна. 112Х103 см. Картон, масло, бумага, смеш. техника.



"Мерзкий вид из окна". Фрагмент.



"Мерзкий вид из окна". Фрагмент.





"Три способа утекать". Способ №1. 67Х47 см. Картон, акрил, бумага, печать.



"Три способа утекать". Способ №2. 67Х47 см. Картон, акрил, бумага, печать.



"Три способа утекать". Способ №3. 67Х47 см. Картон, акрил, бумага, печать.











Я вписался участвовать в выставку, посвященную побегу от реальности. Ирония в том, что почти шесть лет назад я уже делал в этом же самом месте персоналку, в каком-то смысле посвященную той же теме.
Это был «экзистенциальный комикс», его «страницами» были большие холсты формата 150Х100, их сопровождал текст на баннерах. Главный герой по фамилии Продротов последовательно разочаровывался в базовых ценностях общества: семья, работа, деньги, культура, религия и т. д. Каждое свое разочарование он сопровождал жестоким и карикатурным по способу воплощения убийством (скидывал телевизор на голову, насмерть зашибал фаллоимитатором и т. д. и т. п.) В конце Продротов был пойман за все совершенные преступления, но на суде превратился в птицу карминового цвета и вылетел в окно.
У моего героя получилось, а у меня нет.
Я как автор и человек не могу сбежать не то что из пласта реальности, а даже из Зверевского центра. Опять выставляюсь здесь.







В художественных произведениях часто рассказывается о людях, перешедших из неприятной окружающей действительности в какую-то другую, лучшую, настоящую, подходящую им реальность.
Не стоит проецировать это на собственную жизнь. Автору нужны такие сюжетные повороты исключительно по соображениям композиции. Книга или фильм заканчивается после важных и знаменательных событий, развязки, а бессмысленное проживание продолжается.
Герои, сделав какие-то важнейшие вещи, уходят куда-то в радужную даль. Или им вдруг открываются двери с надписями типа «только для сумасшедших», «реальный шанс войти в элиту» и т. д и т. п.
Если в реальной жизни вы увидите такую надпись и пойдете туда, куда она указывает, то найдете в лучшем случае кальянную или тату-салон.
Еще избитый сюжет – к задроченному персонажу, проживающему убогие одинаковые дни, с какого-то перепугу приходит прекрасная женщина и приводит его в какой-то столь же прекрасный мир.
Банальные мысли, что это приходит смерть, и это изображение, мягко говоря, недостоверно. Нет уж, не надо.





Нашел несколько старых фотографий, на которых, кажется, я был очень близок к тому, чтобы перепрыгнуть некую невидимую черту и перенестись в какое-то другое измерение.
Что-то не срослось, раз я сейчас пишу этот текст. Мог бы наврать и написать, что на самом деле удалось.
Вообще, в художественных произведениях много недостоверного, что меня всегда раздражало. Например, часто персонажи пьют столько, сколько в реального человека не влезет.
Водка пьется литрами, пиво десятками литров.
Такие неуклюжие преувеличения, как будто школьник пишет порнорассказ о том, что кто-нибудь кому-нибудь «кинул двенадцать палок».
А на самом деле в принципе вся жизнь состоит из ограниченных возможностей.





Часто кажется, что в этой реальности (ну, мы уже условились, что ничего хорошего в ней в целом нет) тебя держат какие-то неоконченные дела, даже не дела, а привязки.
Стараешься все закончить, закрыть дедлайны, выполнить обязательства.
Теперь надо отрубить так называемые культурные ниточки. Посмотреть все те фильмы, которые когда-то видел краем глаза или которые упоминались в важных обстоятельствах, и тем самым ликвидировать мешающие белые пятна. Послушать музыкальный альбом, на который читал рецензию 20 лет назад, пусть даже теперь для этого нужно написать его автору (вот это у меня недавно получилось).
Забрать отовсюду оставленные на комиссию много лет назад картинки, получить все каталоги, где хоть одну напечатали. А вот найти музыкальный клип, где человека тошнит видеокамерой, так и не удалось.
Наверное, из-за этого мой побег в запредельное опять откладывается.



Григорий 10:58
Здравствуйте. Давным-давно, еще будучи школьником, читал рецензию на ваш сольный альбом "Аппликация". Сейчас на волне интереса к "Химере" вспомнил об этом, но не смог его нигде найти. Можно ли как-то его услышать?

Витус 6:48
Может где нибудь в торрентах... Ну или могу прислать на почту в мп3. Если очень хочется)

Григорий 10:54
В торрентах его нет, о нем нет вообще ни одного упоминания в интернете. Если можно, то пришлите.





Первый раз в пятилетку выступлю в соцсетях в популярном жанре "вопрос к залу". Я очень давно ищу один видеоклип, который видел в детстве. Сюжет там такой - человек ходит по мрачному пространству (как я сейчас понимаю, это большая закрытая автопарковка), все его существо выражает собой страдание, и то и дело это страдание прорывается наружу крайне запоминающимся образом - его тошнит различной электротехникой. Например, видеокамерой, игровой приставкой, чем-то еще, также, кажется, он по ходу клипа выблевал несколько монет. Тошнит живописно, с большим количеством глицеринообразной слюны, это показывается в slow motion. Вроде бы в конце на парковку приходят подростки, которые находят приставку в луже слюны и разбивают ее ногой. Музыка электронная, на что похожа - трудно сказать, тогда не особо в этом разбирался, даже не скажу, был там вокал или нет.
По времени это было точно еще до эпохи MTV, был тогда какой-то телеканал, который крутил клипы, назывался, кажется, NBN. То есть видео по-любому старше 1998 г.
Поисковиками найти не получается (может быть, я не так ищу). Увидев этот клип однажды, забыть его нельзя никогда - так что, может быть, кто-то из вас знает? А если не знаете, то у вас могут быть знакомые, которые собаку съели на музыке 90-х. Помогайте. Тому, кто подскажет, придумаю какой-нибудь бонус.



С самого начала, как я начал заниматься изобразительным искусством, я хотел сделать фигурку висельника с собственным лицом. Совершить символическое самоубийство, которое освободило бы меня от всего того, что я ненавижу в себе, освободило от этого мира. К тому же это просто красивый, хоть и простой жест.
В прошлом году я делал большую и самую важную для меня персоналку и, наконец, осуществил это желание. Я собрал куклу из своей старой одежды, набил всякими тряпками, заклеил клеем «Момент-кристалл», приклеил распечатанную на принтере фотографию.
Чувак, который помогал мне с монтажом, назвал этот объект «трупиком», и предложил вставить внутрь вешалку-«плечики» для достоверности (слишком перегибалось место, изображающее шею). Я даже принес их к открытию, но решили куклу не разворашивать – времени, как всегда не было, монтаж горел, был страх объект вообще испортить.
Когда выставка закончила работу, «трупик» с моего разрешения был выкинут на помойку.
Изменилась ли моя жизнь после этого?
Да, но не так, как я себе вообразил.




Я не сомневаюсь, что вам уже надоело это читать.
Я не считаю, что «личное» составляющее в творчестве сколько-то интересно. Только очень неумный человек может считать свой эмоциональный фон и свои стандартные ощущения от жизненного процесса чем-то уникальным и достойным отражения.
Я хотел сделать проект о побеге, но получился о невозможности побега.
После каждой выставки я жду каких-то серьезных, разительных прорывов и перемен, ведь не зря же я ее делал.
Каждый раз я, пафосно и фигурально выражаясь, уничтожаю окружающий мир, но мир не замечает своей смерти. На самом деле я просто повесил картинки, снял картинки, увез картинки, вот и всё.
Вывод, к которому я пришел во время обдумывания этого текста, можно сделать заголовком следующего проекта.
Если он, конечно, вообще будет.